– Ты бессмертен? – с замиранием сердца спросила Варвара.
– Нет, – ответил он и, прищурив глаз, предположил. – Ты хочешь узнать, что может меня извести? Так? Тебя колдун какой-нибудь на это подбил?
Он поднялся с постели и подошёл к ней вплотную.
– Можешь не отвечать, я и так догадался. Колдун или колдунья, больше некому.
– И что с того? – зло спросила Варвара.
– Ничего, – вдруг совершенно спокойно пожал плечами незнакомец. – Ты отвернёшься на миг, если я скажу?
– Опять торгуешься?
– Ты отвернёшься? – повторил он с лёгким нажимом.
– Да! – бросила Варвара.
– Хорошо, – кивнул он, вновь присев на постель.
Княжна приготовилась слушать, но глаз не отводила ни на мгновение.
– Но не думай, что я испугался шума внизу или что кто-то ворвётся сюда, – заметил он. – В таком случае я бы просто солгал тебе, придумал какую-нибудь небылицу. Но я скажу всё как есть. И знаешь почему? Мне и правда важна твоя любовь. Настоящая, не поддельная. Помнишь тот взгляд в лесу, что тебя напугал? Это был мой взгляд. С тех самых пор и не могу позабыть тебя. Полюбил, да. Ждал, когда снова смогу хот бы увидеть, но ты избегала леса. И вот я пришёл к тебе сам.
Так что получай власть надо мной! А там сама решай. Но прежде чем распорядиться тайной, подумай, много ли у тебя останется с моим исчезновением?
Незнакомец тяжело вздохнул.
– Меня могут погубить только особый меч и особый человек. Как они сойдутся вместе, не знаю, но сказано, что приму я смерть от Петрова плеча и от Агрикова меча.
Он замолчал. Варвара шевелила губами, стараясь дословно запомнить сказанное незнакомцем.
– А теперь отвернись, мне пора, – устало произнёс он.
***
Всякий знает, что смерть одолеть невозможно. Ибо смерть неотъемлемая часть человеческого естества. Будь ты просто человек, ли князь, купец или колдун, всё равно, каким бы могуществом не обладал, со смертью не совладаешь. В этом уж все равны – и князья великие и рабы презренные. Только боги и духи бессмертны. Но и в этом вопросе не все мудрецы во мнении сходятся.
Конечно и человек, при особом стечении обстоятельств, может богом стать, или духом. Но, став таковым, он неизбежно теряет своё человеческое естество, меняет свою прежнюю сущность. Известны такие случаи. Ни к чему хорошему это, правда, не приводило, ведь у богов иные хлопоты, другие заботы, простым людям непонятные, но не о том речь.
А вот так, чтобы и человеком остаться и бессмертие получить – так не бывает. Тут что-то одно выбирать следует. А всем остальным пожертвовать.
Но если смерть одолеть и нельзя, то обмануть можно. Многие колдуны над этой загадкой бились, но только самым чёрным из них, заложившим, неведомо каким силам, душу, она давалась. Отсюда и сказки пошли про смерть на кончике иглы, что в яйце, а яйцо в утке, ну и так далее. Неспроста такие сказки рассказывают, есть в них своя правда, не всё вымысел.
Оказывается, нашли колдуны разгадку. В том она состоит, что бы смерть от случая увести. Для обычного человека смерть повсюду лежит, но так лежит, что от случая зависит, когда она поперёк жизни встанет. А колдуны догадались в тварную вещь смерть заключать. Заключат и спрячут подальше, да ещё и заговор наложат, чтоб кому попало в руки их смерть не давалась.
Но тут палка о двух концах получается. Случайной смерти хоть и опасается человек, но не слишком, потому как свыкается быстро с мыслью о неизбежном. А вот колдунам приходится постоянно дрожать от страха. Если кто доберётся до вещицы заговорённой, тут уж смерть не минует, возьмёт своё. Да ещё и отомстит чудовищной мукой за умысел против неё. Так что ещё вопрос большой, а нужно ли вообще смерть обманывать?
Незнакомец, что к Варваре ходить повадился, хитро поступил: разом и в меч свою смерть заложил и на человека определённого заговор сделал. Когда ещё сойдутся Пётр и Агриков меч? Так что не побоялся он Варваре сокровенную тайну открыть. А быть может и правда любви настоящей жаждал.
Извелась Варвара от вопросов этих. Тайну она вызнала. Только вот, что толку? Как и где искать пагубу для колдуна? И нужно ли её искать, или лучше ждать, когда пророчество само собой исполнится? Мена этому не учила, не объяснила, что дальше делать. В Елатьму ещё раз съездить, посоветоваться? Можно, конечно. Но тут другой вопрос неожиданно возникал. Если глубоко внутрь себя заглянуть, то так ли уж хочет Варвара покончить с проклятием своим?
Засомневалась княжна.
***
С возвращением Вияны, Тарко будто ожил. Он больше не сторонился забав и гуляний, на которые прежде тщетно пытался зазвать его Пётр, напротив, теперь он не только охотно откликался на зов княжича, но и сам придумывал какое-нибудь веселье. И Вияна с большим удовольствием дурачилась вместе с ними. Втроём они и веселились, съезжая на санях с кручи, барахтаясь в снегу, кидаясь снежками. Тарко был счастлив. Всё было как прежде, в годы их беззаботного детства. И только воспоминание о той первой встрече не давало ему покоя.
То, что произошло тогда, в первый приезд Вияны, осталось их тайной. Ни он, ни она никогда не напоминали друг другу об этом, и уж тем более они не искали случая вновь остаться вдвоём. Но вот забыть – нет. Забыть такое невозможно. Да и не хотел Такрко забывать.
В преддверии весны народ такой праздник затеял, что снег от костров таять начал. Про то и праздник – проводы зимы, Масленица. Пётр, Тарко и Вияна вместе со всеми через костёр прыгали. Они везде появлялись втроём, в любоё потехе сообща участвовали.
На улицах угощали и угощались – пироги и крупяники горами вываливались на уличные столы, пиво и брага выставлялись котлами. Тут же прямо с рожна подавали рыбу, птицу и зверину.
Мужики, да мальчишки кулачные бои затеяли. Выстраивались на Оке или на пустыре каком-нибудь стенкой на стенку и бились до крови, удаль показывая. На Мещере такой дикости не водилось, чтобы ради праздника морды друг другу кровянить. Которовские с тумскими уж на что лихие бойцы так и те только за обиды бились, пусть иной раз и надуманные, а удаль свою считали лучшим в настоящей схватке показывать. Так что Тарко с Вияной такое развлечение не по душе пришлось, глядя на них, и Пётр передумал. Да и негоже князю с мужиками-то драться.
В палатах топили так, что снег не держался на крыше, а, сползая с неё огромными языками, свисал до самых окон. Как только мороз отступил, появились сосульки. По ним особенно любили лупить снежками, соревнуясь в меткости, дворовые ребятишки. Взрослые оттаскивали их за уши – сосульки сбивать считалось делом дурным, хотя вряд ли кто мог припомнить, почему именно. Издавна так завелось. Так или иначе, детей неизменно выпроваживали со двора в город.
В городе чистого снега не сыщешь – сотни чадящих печей и очагов, тысячи ног и копыт, быстро превращали свежий белый покров в грязную мокрую кашу. Чтобы играть в снежки или лепить из снега твердыни да всяческих сказочных чуд, горожане уходили за реку. Там на обширном, покрытом глубоким снегом, лугу они и устраивали свои игры.
Пока Пётр с Тарко накатывали снежные комья, лепили из них крепость, Вияна сходила в лес и притащила оттуда охапку еловых веток.
– Это зачем? – спросил Пётр.
– Лес сажать буду, – рассмеялась девушка.
Натыкали веток в снег, стали играть. Много раз Тарко с Вияной так раньше играли, но тогда вместо Петра с ними Варунок третьим был.
Правило простое – кому из нападающих удастся попасть в «князя снежной крепости», тот и занимает его место. Однако зацепить, спрятавшегося за высокими стенами, защитника совсем не просто, а подходить ближе десяти шагов правила не позволяли – для того и вешки еловые понатыканы. Когда народу больше собирается, играть веселее, конечно, но и втроём сражением увлеклись не на шутку.
Пётр оборонял твердыню, а Вияна с Тарко с двух сторон обстреливали его снежками; муромский княжич изредка огрызался.
– Вылазь, не прячься! – кричит Тарко, запуская снежок.
Снег сырой, снежки увесистые получаются. Камни просто какие-то, а не снежки.
– Промах! – орёт Пётр, замахиваясь для ответного броска.
Он высунулся из-за стены и увидел мещёрскую княжну, стоящую в пылу схватки без шапки и платка, с распущенными волосами. Пётр залюбовался даже и затем, сам не поняв почему, метнул снежок не в Тарко, а в девушку. Прямо в глаз попал.
Вияна вскрикнула, пошатнулась, осела в снег, закрывая лицо руками. Пётр испугался, выскочил из укрытия и бросился к девушке. А Тарко в это время как раз новый снежок лепил, не заметил, как Вияна упала, потому и не понял, что же такое случилось. Только увидел вдруг соперника рядом с девушкой.
